Поиск по творчеству и критике
Cлово "1855"
Входимость: 3. Размер: 24кб.
Входимость: 1. Размер: 1кб.
Входимость: 1. Размер: 1кб.
Входимость: 1. Размер: 1кб.
Входимость: 1. Размер: 21кб.
Входимость: 1. Размер: 1кб.
Входимость: 1. Размер: 85кб.
Входимость: 1. Размер: 1кб.
Входимость: 1. Размер: 1кб.
Входимость: 1. Размер: 2кб.
Входимость: 1. Размер: 7кб.
Входимость: 1. Размер: 2кб.
Примерный текст на первых найденных страницах
Входимость: 3. Размер: 24кб.
Часть текста: Карла Беккера он познакомился с его дочерью, 22-летней Шарлоттой, бывшей замужем за мелким чиновником Иоганном Фетом и имевшей дочь Каролину. В сентябре того же года Шарлотта, бросив семью, бежала с Шеншиным в Россию и поселилась в его имении Новоселки (Мценского уезда Орловской губернии). Здесь, между 29 октября и 29 ноября 1820 года, у нее родился сын, названный Афанасием. В сентябре 1822 года она была обвенчана с Шеншиным по православному обряду и под именем Елизаветы Петровны Шеншиной прожила в Новоселках до конца жизни. Неизвестна не только точная дата рождения Афанасия Фета (сам Фет называл 23 ноября, но в документах встречаются и 29 октября и 29 ноября) - неизвестно, кто был отцом будущего поэта. Что им не был А. Н. Шеншин - это с очевидностью явствует из разысканной в наше время (исследователем Фета Г. П. Блоком) переписки Шеншиных и Беккеров; но из того же источника можно сделать вывод, что И, Фёт не считал Афанасия своим сыном. В метрических документах ребенок был записан сыном А. Н. Шеншина (что было явным подлогом) и до 14 лет жил в Новоселках, "считаясь несомненным Афанасием Шеншиным"; однако затем с ним начались злоключения, сказавшиеся не только на его судьбе, но и на складе его характера. В одном из поздних своих писем Фет назвал свою жизнь "самым сложным романом". Трудно решить, знал ли сам поэт все подлинные обстоятельства своего...
Входимость: 1. Размер: 1кб.
Часть текста: Морской залив Морской залив Третью уж ночь вот на этом холме за оврагом Конь мой по звонкой дороге пускается шагом. Третью уж ночь, миновав эту старую иву, Сам я невольно лицом обращаюсь к заливу. Только вдали, потухая за дымкою сизой, Весь в ширину он серебряной светится ризой. Спит он так тихо, что ухо, исполнясь вниманья, Даже средь камней его не уловит дыханья. В блеск этот душу уносит волшебная сила... Что за слова мне она в эту ночь говорила! Сколько в веселых речах прозвучало привета! Сколько в них сердце почуяло неги и света! Ах, что за ночь! Тише, конь мой! Куда торопиться? Рад и сегодня я сном до зари не забыться! < 1855
Входимость: 1. Размер: 1кб.
Часть текста: * * * ("Забудь меня, безумец исступленный") * * * Забудь меня, безумец исступленный, Покоя не губи. Я создана душой твоей влюбленной, Ты призрак не люби! О, верь и знай, мечтатель малодушный, Что, мучась и стеня, Чем ближе ты к мечте своей воздушной, Тем дальше от меня. Так над водой младенец, восхищенный Луной, подъемлет крик; Он бросился - и с влаги возмущенной Исчез сребристый лик. Дитя, отри заплаканное око, Не доверяй мечтам. Луна плывет и светится высоко, Она не здесь, а там. < 1855 >
Входимость: 1. Размер: 1кб.
Часть текста: * * * ("Постой! здесь хорошо!") * * * Постой! здесь хорошо! зубчатой и широкой Каймою тень легла от сосен в лунный свет... Какая тишина! Из-за горы высокой Сюда и доступа мятежным звукам нет. Я не пойду туда, где камень вероломный, Скользя из-под пяты с отвесных берегов, Летит на хрящ морской; где в море вал огромный Придет - и убежит в объятия валов. Одна передо мной, под мирными звездами, Ты здесь царица чувств, властительница дум... А там придет волна - и грянет между нами... Я не пойду туда: там вечный плеск и шум! < 1847,1855 >
Входимость: 1. Размер: 21кб.
Часть текста: поступивший в конце XV века на московскую службу. Получив вотчину в Мценске, он стал основателем разветвленного рода Шеншиных, расселившихся по всему Мценскому уезду. 110 Князь Владимир Дмитриевич Голицын был назначен временно командующим полком в апреле 1853 года. 111 "Я навсегда сохраню вас в своем сердце" (фр.). 112 Иван Петрович Борисов (1822-1871) до конца жизни поддерживал дружеские отношения с Тургеневым и регулярно писал ему на протяжении 1860-х годов за границу; публикацию этих писем Борисова (где много разнообразных упоминаний о Фете) см. в издании: Тургеневский сборник. Вып. III-V. Л., 1967-1969. 113 Кичка (кика) - традиционный женский головной убор во многих районах России. 114 Речь идет об усадьбе Воррбьевка (Щигровский уезд Курской губернии), находившейся неподалеку от монастыря "Коренная Пустынь", около которого устраивалась т. н. Коренная ярмарка - одна из самых известных в России. 115 Гвардейские чины расценивались на два уровня выше армейских; поэтому штабс-ротмистр Фет должен был в гвардейском полку...
Входимость: 1. Размер: 1кб.
Часть текста: Вечер Вечер Прозвучало над ясной рекою, Прозвенело в померкшем лугу, Прокатилось над рощей немою, Засветилось на том берегу. Далеко, в полумраке, луками Убегает на запад река. Погорев золотыми каймами, Разлетелись, как дым, облака. На пригорке то сыро, то жарко, Вздохи дня есть в дыханье ночном, - Но зарница уж теплится ярко Голубым и зеленым огнем. < 1855 >
Входимость: 1. Размер: 85кб.
Часть текста: но оно тем не менее весьма древнее и находится уже у Квинтилиана. Соответствие такого заглавия с содержанием самого письма заставило удержать его и поныне, но это соответствие только внешнее. Гораций был настолько мыслитель, что, решившись раз представить теорию поэзии, не допустил бы такого беспорядка в изложении, какой представляет "Письмо к Пизонам". С другой стороны, он был весьма опытный и даровитый художник-поэт и не мог, конечно, предпринять в стихотворной форме такой чисто дидактический труд. Фантазия его буйствует. Он как бы не в силах совладеть с налетающими на него образами (без этого всякий лиризм мертвечина; не Горацию было не знать этого); и если он в этом Письме, как и везде, является назидательным и полезным, то это одно из его достоинств, но никак не _цель_. Гораций вращался в самом образованном и изящном кругу своего времени. Фамилия Пизонов, к которым относится это письмо, принадлежала к самым древнейшим. Отец упоминаемых в нем Пизонов-сыновей (Люций, Калпурний, Пизон) вел свой род от сына царя Нумы по имени Кальпа (Calpus) (ст. 292). В 739 году от О. Р. он был консулом и, по свидетельству Тацита, умер в 785 году восьмидесяти лет от роду. Так как Гораций умер в 746 году, а старшему из детей Пизона, к которому относится поэт как к начинающему стихотворцу, могло в это время быть от 15 до 20 лет, то комментаторы и относят эту оду к 745 году, то есть за год до смерти поэта. К такому заключению приводит и то обстоятельство, что Гораций уже однажды затрагивал (в письме к Юлию Флору) тот же предмет, которым в настоящем письме увлекся окончательно. Нельзя же предположить обратного хода дела. Некоторые критики предполагают даже, что Гораций не успел докончить этого...
Входимость: 1. Размер: 1кб.
Часть текста: Весна на дворе Весна на дворе Как дышит грудь свежо и емко - Слова не выразят ничьи! Как по оврагам в полдень громко На пену прядают ручьи! В эфире песнь дрожит и тает, На глыбе зеленеет рожь - И голос нежный напевает: "Еще весну переживешь!" < 1855 >
Входимость: 1. Размер: 1кб.
Часть текста: * * * ("На пажитях немых люблю в мороз трескучий") * * * На пажитях немых люблю в мороз трескучий При свете солнечном я снега блеск колючий, Леса под шапками иль в инее седом Да речку звонкую под темно-синим льдом. Как любят находить задумчивые взоры Завеянные рвы, навеянные горы, Былинки сонные среди нагих полей, Где холм причудливый, как некий мавзолей, Изваян полночью, - иль тучи вихрей дальных На белых берегах и полыньях зеркальных. < 1842,1855 >
Входимость: 1. Размер: 2кб.
Часть текста: Диана, Эндимион и Сатир Диана, Эндимион и Сатир < Картина Брюллова > У звучного ключа как сладок первый сон! Как спящий при луне хорош Эндимион! Герои только так покоятся и дети. Над чудной головой висят рожок и сети; Откинутый колчан лежит на стороне; Собаки верные встревожены - оне Не видят смертного и чуют приближенье. Ты ль, непорочная, познала вожделенье? Счастливец! ты его узрела с высоты, И небо для него должна покинуть ты. Девическую грудь невольный жар объемлет. Диана, берегись! старик сатир не дремлет. Я слышу стук копыт. Рога прикрыв венцом, Вот он, любовник нимф, с пылающим лицом, Обезображенным порывом страсти зверской, Уж стана нежного рукой коснулся дерзкой. О, как вздрогнула ты, как обернулась вдруг! В лице божественном и гордость и испуг. А баловень Эрот, доволен шуткой новой, Готов на кулаке прохлопнуть лист кленовый. < 1855 >